Космос сдали или нет?

Поскольку в этих скринах какая-то клюква о приземлении и эвакуации, приведу воспоминания участника спасательной экспедиции, от первого лица. Вот настоящие герои и люди из СССР

ЗЫ Сотня вертолетов, и сигнал из Бонна особенно улыбнули. Ссылка на источник воспоминаний Леонова помогла бы, но там все описывается несколько иначе.

=============
Воспоминания о поиске экипажа КК «Восход-2»

Беляев В. С., участник поисковой группы

Когда прошел спуск, сообщили о том, что они сели и засечены ПВО и станциями слежения… Доклад поступил от экипажа: они на Земле, все в порядке. Мы, естественно, успокоились, и нам дано было разрешение ехать отдыхать.
И когда уже приехали домой, через 2–3 часа появился дежурный на машине и приказал мне немедленно явиться к С.П.Королеву. Со мной был Волков Вадим – будущий космонавт, и мы поехали к СП.
По дороге узнали, что СП очень волнуется, поскольку точной команды о состоянии космонавтов и мерах по их эвакуации не было. Он вынужден был назначить свою группу, чтобы иметь точные данные на месте о ходе эвакуации и оказании необходимой помощи в эвакуации корабля, экипажа.
Я был назначен старшим группы; со мной были В.Волков, В.Шаповалов, С.Артемьев. Мне дали представителя завода Ю.И.Лыгина. В 9 часов вечера мы получили команду в 12 часов ночи вылететь с Байконура в Пермь, куда прибыли к 5 часов утра. Там ждал вертолет, который доставил нас за 5 км от места приземления. Начали выяснять обстановку.
Лес в этом месте был очень густой, земли не видно совершенно, купол парашюта завис на деревьях. Связь с космонавтами по радио есть, но никто их не видел, только знали, что оттуда поднимается дымок костра и они сообщают кодом, что у них все нормально. Мы знали, что у космонавтов ограниченные ресурсы по теплу, одежда их надолго не спасает. Метеоусловия были благоприятные, всего — 5°С. Снег около 1.5 м и деревья по 40 м высотой не позволяли группе поиска высадить туда десант, поскольку инструкциями это было запрещено.
Мы обратились к летчикам вертолетов ВВС, которые там были, они нам отказали: пока не будет команды из Центрального командного пункта, они ничего не смогут сделать. Мы подошли к летчику полярной авиации – его Ми-1 стоял сбоку – фамилии его не помню, но А.Леонов его знает – и попросили подбросить нас туда. Хотя бы на «елочку» (тросовая лестница) высадить, чтобы мы по ней спустились и добрались до них. Летчик сказал, что тоже не имеет права:
– Только два человека могут дать команду – Кувшинов [один из руководителей ГВФ] и Анохин [заслуженный летчик-испытатель СССР, готовил первую группу космонавтов].
– Я от Анохина.
– Как его зовут?
– Сергей Николаевич.
– Садитесь.
Мы сели втроем – Артемьев, Волков и я, не разобрав за шумом двигателя, чтобы одного высадили – Ми-1 больше двух человек не берет. Погрузили лыжи, топоры, пилы и полетели. В пути, увидев, что нас трое, летчик сказал, что не сможет зависнуть, а высадит нас в двух километрах от космонавтов. Дальше нужно идти на лыжах. Он завис над березовой рощицей; высота деревьев – 20 метров. Выбросил веревочную лестницу и сказал, чтобы мы спускались. Мы побросали груз и спустились все трое.
Неприятные были ощущения, когда прыгали с лестницы. Он показал нам направление и улетел. Поставили компас в этом направлении и хотели двигаться. Но оказалось, что лыжные крепления хорошо подошли к моим сапогам, а Волков и Артемьев были в унтах, и поэтому возникли трудности с их креплениями. Пройдя метров 100, я вынужден был дать команду вернуться и готовить место для посадки вертолета, а сам двинулся к искомому месту один.
Через некоторое время я услышал выстрелы и по ним продолжал идти. В 9:00 мы высадились, а к ним я пришел в 2:00 дня. Идти 2 км пять часов, имея первый разряд по лыжам, – это стыдно, конечно… но очень сложно: рыхлый снег глубиной 1.5 м.
Когда я почувствовал дым, увидел корабль, силы как-то прибавилось. Я подъехал. На корабле сидел Беляев и выразительным языком разговаривал с самолетом, который барражировал над ними. Я подошел. Он так безразлично на меня посмотрел сначала. Я его за ногу стянул. Он потрогал меня, а потом кинулся обниматься. Он потом сказал, что подумал, будто у него галлюцинация. «Как это так? Провожал нас и оказался здесь. Ты что, раньше нас сюда прилетел?»

Леонов был в стороне у костра. Он услышал голоса, бросился к нам. Там у них тропиночка была проделана, а сам костер был на земле. Снег протаял и как в колодце они находились. Обрадовались, стали расспрашивать. Я взял рацию у П.Беляева и доложил СП: «Беляев прибыл, все в порядке, принимаем меры к эвакуации». После этого через самолет сообщил, что в первую очередь необходима экипажу теплая одежда, спальные мешки, палатки и питание. Вскоре вертолет сбросил нам 8 «мест». Мы нашли только два. Но, к счастью, оказались спальные мешки и палатки. И стали готовить место отдыха. Космонавты были измучены. Для них эта была вторая ночь без сна. Леонов стал шутить.
…Очень хотелось пить – много сил потратил на дорогу. Я присосался к бачку с водой и выпил почти все, что у них осталось. «Вот видишь, нам есть нечего, а ты и воду отнял». Они съели все продукты, а для добывания воды приспособили контейнер от НАЗа. Вторым заходом с вертолета сбросили продукты: макароны, сухари. Я успел сказать, чтобы сделали горячую пищу. И на следующий день нам выбросили 40-литровый бачок с чаем и стали доставлять горячую пищу.
К концу дня пришла группа, которая была предназначена для эвакуации от ВВС. Пришел доктор Туманов. Развели еще один костер. У Туманова оказались таблетки мясного бульона. Мы их вскипятили, и надо было видеть, с каким удовольствием Беляев с Леоновым залпом пили горячий бульон. Я, например, не мог до этой кружки дотронуться.
Доктор их осмотрел, послушал. Леонов сразу обратился: «Нельзя ли нам погреться?». Туманов сказал, что в порядке исключения можно, конечно, налил им по полстаканчика. Они с удовольствием выпили, и мы их уложили спать. Леонов на этой металлической фляжке нарисовал Туманову место приземления вместе с кораблем и написал свои пожелания.
На следующий день, как только они проснулись, стали приниматься меры к эвакуации… Запросили вертолет, который прилетел на место, где мы прыгали. Там расчистили площадку, прислали нам лыжи. Собрали все материалы, которые космонавты должны были взять с собой, дали им сопровождающего из группы поиска и по лыжне отправили к месту приземления вертолета. Оттуда они уже полетели в Пермь.
…Затем мы приступили к эвакуации корабля. Это было очень сложно: высокие деревья и глубокий снег. Подручных средств не было. Топоры отскакивали от деревьев, а пилы их не брали. Мы запросили помощь у местных властей. Прислали лесоруба с пилой «Дружба». И Вася Наседкин буквально за час сделал то, что мы не могли сделать за день.
После этого мы дали команду вертолету для эвакуации корабля. Когда вертолет опустился, оказалось, что подготовленная площадка мала. Пришлось снова начинать ее расширять. Измучились мы совершенно. У нас не было спальных мешков, спали на снегу у костра. С продуктами тоже было неважно, но все-таки мы сумели подцепить этот корабль к вертолету. Он улетел.
Следующий вертолет забрал нас в Пермь… Переночевали – и на следующий день улетели на Ан-10 в Москву. Приземлились в Чкаловской. Нас подвезли на станцию, и мы на электричке приехали в Москву. Стали звонить. Все – в разных местах, в основном – на приеме в Кремле.
Когда мы прощались с экипажем, у них было 12 фотографий. Леонов с Беляевым подарили мне одну, которая с ними была в космосе, написали «Володе Беляеву первый автограф» и расписались. Когда мы оказались в гостинице ЦДСА и нам сказали, что мест нет, я подошел к администратору и сказал: «Как же так, людей встречают, а кто их вытаскивал? Даже мест нет». Правда, вид у нас был таежный. Она говорит: «Как вы это докажете?». Я достал фото и показал… Через некоторое время нам сообщают, что есть трехместный номер и можно поселяться…
На следующий день, в 8 утра нас разбудил телефонный звонок. Звонил Морозов, референт С.П.Королева, и сказал, что через некоторое время будет машина: СП приглашает нас к себе. Мы удивились, как это нас разыскали? Оказывается, мы были приглашены на прием в Кремль, но нас никто не нашел. Билеты пропали. А ведь могло получиться «с корабля на бал»…
(с)

 

Угу. Не сужу ))