Стихи…

Мне осталась одна забава:
Пальцы в рот - и веселый свист.
Прокатилась дурная слава,
Что похабник я и скандалист.

Ах! какая смешная потеря!
Много в жизни смешных потерь.
Стыдно мне, что я в бога верил.
Горько мне, что не верю теперь.

Золотые, далекие дали!
Все сжигает житейская мреть.
И похабничал я и скандалил
Для того, чтобы ярче гореть.

Дар поэта - ласкать и карябать,
Роковая на нем печать.
Розу белую с черною жабой
Я хотел на земле повенчать.

Пусть не сладились, пусть не сбылись
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились -
Значит, ангелы жили в ней.

Вот за это веселие мути,
Отправляясь с ней в край иной,
Я хочу при последней минуте
Попросить тех, кто будет со мной, -

Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать.

 

Как-то раз поэт Басё
Раздобыл себе кисё.
А оно залезло в погреб,
Без остатка съело всё.

 

Из-за леса выезжает конная милиция,
Становись-ка, девки, раком – будет репетиция!
Я приехала в колхоз имени Мичурина,
Так и знала – отъе*ут, словно сердце чуяло!
Мимо тёщиного дома я без шуток не хожу,
То им хер в забор просуну, то им жопу покажу!
Я на Севере была, золото копала,
Если б не моя пиз*а – с голоду б пропала!

О-па, о-па
Зелёная ограда,
Девки вые*ли попа –
Так ему и надо!

На мосту стоял прохожий, на ебёна мать похожий,
Вдруг, откуда ни возьмись, появился в рот еб*сь!
Полюбила парня я, да оказался без *уя,
Да нах*я ж мне без *уя, когда с *уем дох*уя?!
Как у нас на макушке соловей е*ёт кукушку,
Только слышно на суку: «Чирик, пиздык, хуяк, ку-ку!»
Мы с милёнком у метра целовались до утра,
Целовались бы ещё, да болит влагалищо!

О-па, о-па
Зелёная ограда,
Девки вые*ли попа –
Так ему и надо!

А девки в озере купались, *уй резиновый нашли,
Целый день они е*ались, даже в школу не пошли!
Мой милёнок под забором *уй берёзовый нашёл,
Примеряли всем народом – никому не подошёл!
А из-за леса, из-за гор показал мужик топор,
Но не просто показал — его к *ую привязал!
Мы с милёнком целовались, стоя у завалинки,
А я стояла и ссала ему на белы валенки!

О-па, о-па
Зелёная ограда,
Девки вы*бли попа –
Так ему и надо!

А Маньке целочку порвали, Саньку в жопу вые*ли,
Опосля в рояль насрали – чудно время провели!
Мы с милёночком еб*ись в сорокоградусный мороз,
Жопа инеем покрылась, *уй стоял, как Дед Мороз!
На Вогрэсовском мосту церковь обокрали,
В жопу вые*ли попа и в колокол насрали!
Я сосала давеча у Сергея Савича,
Он на вид холёненький, а на вкус солёненький!

О-па, о-па
Зелёная ограда,
Девки вые*ли попа –
Так ему и надо!

Помидоры, помидоры, помидоры, овощи,
Пи*да едет на кобыле, *уй на скорой помощи!
Полюбила хуебина и повесила портрет,
А на утро поглядела: *уй висит, а бина нет!
Мы с приятелем вдвоём работали на дизеле,
Он лопух и я лопух – у нас теплушку спистили!
Полюбила тракториста и, как водится, дала,
Три недели сиськи мыла и соляркою ссала!
(С)))

 

Какой же у нас разносторонний народ..)

 

классику надо знать))

 

Сергей Есенин лучший !
Мне бы водки речушку,
Да баб деревеньку
Я бы пил потихоньку,
Да е… помаленьку.

и еще можно продолжать и продолжать…

 

Живых всё меньше в телефонной книжке,
Звенит в ушах смертельная коса,
Стучат всё чаще гробовые крышки,
Чужие отвечают голоса.

Но цифр этих я стирать не буду
И рамкой никогда не обведу.
Я всех найду, я всем звонить им буду,
Где б ни были они, в раю или в аду.

Пока трепались и беспечно жили —
Кончались денно-нощные витки.
Теперь о том, что недоговорили,
Звучат, как многоточия, гудки.


Гафт В

 

Годы идут, годы движутся,
Челюсть вставлена, трудно дышится .
Гляну в зеркальце, одна кручина,
Шея в складках, лицо в морщинах.

Туфли куплю, в журнале копия,
Носить не могу, плоскостопие,
Вдаль не вижу, вблизи как безрукая,
Не то дальнозоркая, не то близорукая.

И слух стал немного ниже,
Пошлют подальше, иду поближе.
Нам Пушкин пел очень упорно:
Любви все возрасты покорны,

Мол, и в старости на любовь есть сила.
Но я вам скажу , не тут то было!
Хочу кокетничать глазки в пол,
А лезу в сумочку, где валидол.

К мужчине в объятья хочется броситься
Да мешают очки на переносице.
А память стала низкого качества-
Зачем легла к нему, забыла начисто.

Одно утeшение со мной повсюду.
Я хуже, чем была, но лучше, чем буду!

Автор: Лариса Рубальская

 

Геннадий Шпаликов (1937--1974)

По несчастью или к счастью,
Истина проста:
Никогда не возвращайся
В прежние места.

Даже если пепелище
Выглядит вполне,
Не найти того, что ищешь,
Ни тебе, ни мне.

Путешествие в обратно
Я бы запретил
И прошу тебя, как брата,
Душу не мути.

А не то рвану по следу
Кто меня вернёт?
И на валенках уеду
В сорок пятый год.

В сорок пятом угадаю
Там, где — боже мой,
Будет мама молодая
И отец живой

Для себя бы только поменял - сорок пятый на семьдесят пятый год.

 

Дорогая, я вышел сегодня из дому поздно вечером
подышать свежим воздухом, веющим с океана.
Закат догорал в партере китайским веером,
и туча клубилась, как крышка концертного фортепьяно.

Четверть века назад ты питала пристрастье к люля и к финикам,
рисовала тушью в блокноте, немножко пела,
развлекалась со мной; но потом сошлась с инженером-химиком
и, судя по письмам, чудовищно поглупела.

Теперь тебя видят в церквях в провинции и в метрополии
на панихидах по общим друзьям, идущих теперь сплошною
чередой; и я рад, что на свете есть расстоянья более
немыслимые, чем между тобой и мною.

Не пойми меня дурно. С твоим голосом, телом, именем
ничего уже больше не связано; никто их не уничтожил,
но забыть одну жизнь — человеку нужна, как минимум,
еще одна жизнь. И я эту долю прожил.

Повезло и тебе: где еще, кроме разве что фотографии,
ты пребудешь всегда без морщин, молода, весела, глумлива?
Ибо время, столкнувшись с памятью, узнает о своем бесправии.
Я курю в темноте и вдыхаю гнилье отлива.

И. Бродский.

 

*****
Я куплю себе туфли к фраку,
Буду петь по ночам псалом
Заведу большую собаку.
Ничего, как-нибудь проживем.

А когда износятся туфли
И издохнет от старости пес
Пеплом станут в камине угли
Звезды с небом скует мороз

Будет ночь, словно льдинка, хрупкой,
Будет музыкой мрак дышать
На подстилке из старого фрака
Будет милый щенок лежать

Новый фрак повиснет на стуле
Пара туфель стоит у дверей
Жить по-новому очень трудно
Жить прошедшим еще трудней...

____________
/М. Булгаков/

 

Ну, надо же какая популярная тема.

 

Быть стариками — не простая штука.
Не все умеют стариками быть.
Дожить до старости — ещё не вся наука,
куда трудней достоинство хранить.



Не опуститься, не поддаться хвори,
Болячками другим не докучать,
Уметь остановиться в разговоре,
Поменьше наставлять и поучать.

Не требовать излишнего вниманья,
Обид, претензий к близким не копить
До старческого не дойти брюзжанья;
Совсем не просто стариками быть.

И не давить своим авторитетом,
И опытом не слишком донимать.
У молодых свои приоритеты
И это надо ясно понимать.





Пусть далеко не всё тебе по нраву,
Но не пытайся это изменить,
И ложному не поддавайся праву
Других уму и разуму учить.

Чтоб пеною не исходить при споре,
Не жаловаться и поменьше ныть,
Занудство пресекая априори;
Совсем не просто стариками быть.

И ни к чему подсчитывать морщины,
Пытаясь как-то время обмануть.
У жизни есть на всё свои причины,
И старость — это неизбежный путь.

А если одиночество случится,
Умей достойно это пережить.
Быть стариками трудно научиться,
Не все умеют стариками быть.

Автор — Андрей Дементьев

 

Человеку надо мало:
чтоб искал
и находил.
Чтоб имелись для начала
Друг
один
и враг –
один…
Человеку надо мало:
чтоб тропинка вдаль вела.
Чтоб жила на свете
мама.
Сколько нужно ей –
жила…

Человеку надо мало:
после грома –
тишину.
Голубой клочок тумана.
Жизнь –
одну.
И смерть –
одну.
Утром свежую газету –
с Человечеством родство.
И всего одну планету:
Землю!
Только и всего.
И –
межзвездную дорогу
да мечту о скоростях.
Это, в сущности,
немного.
Это, в общем-то, – пустяк.
Невеликая награда.
Невысокий пьедестал.
Человеку
мало
надо.
Лишь бы дома кто-то
ждал.

– Роберт Рождественский, 1973

 

Каждый ходит своею дорогой
Есть на то очень много причин
С кем-то нам по пути, но в итоге
Человек остается один

Вы когда-то любили кого-то
Но уйдет всех иллюзий туман
Остаются на память лишь фото
Жизнь похожа на самообман

В близких вашей любви отраженье
Наслаждайтесь, не зная цены,
Каждым ярким и теплым мгновеньем
Рядом с теми, кому вы нужны

 

Лифт идет почти бесшумно,
Он идет ужасно быстро,
От земли летит до неба
И от неба до земли.

У него в пути бывают
Три-четыре остановки
И на каждой остановке
Он задержится на миг.

Как на первой остановке
Пахнет елкой новогодней
Дети водят хороводы
И дерутся во дворе.
Пахнет радостью открытий,
Пахнет страхом наказний,
Пахнет каплями от кашля,
Пахнет маминым пальто.

На второй этаж взлетаешь,
Без усилий, словно птица,
И твое предназначенье
Для тебя - как дважды два.
В голове вино и ветер,
Над тобой кружатся феи,
И хранит твоя подушка
Легкий запах их духов.

И ты еще глядишь на небо,
Где вчера кружили феи,
А они уже не феи -
Их делишки к сентябрю.

Пахнет сеном, а не маем,
Пахнет чьим-то урожаем,
У соседа снова праздник -
Вас впервые не зовут.

Дальше - все еще быстрее,
Впереди - этаж последний.
Пахнет пылью и больницей,
И тоской, и тишиной.
Там неярко светит лампа
Там стоит ведро и швабра,
Танцовщицы сняли шали
И с лица стирают грим...

А. Макаревич.

 

Шел Господь пытать людей в любови,
Выходил он нищим на кулижку.
Старый дед на пне сухом в дуброве,
Жамкал деснами зачерствелую пышку.

Увидал дед нищего дорогой,
На тропинке, с клюшкою железной,
И подумал: «Вишь, какой убогой, —
Знать, от голода качается, болезный».

Подошел Господь, скрывая скорбь и муку:
Видно, мол, сердца их не разбудишь…
И сказал старик, протягивая руку:
«На, пожуй… маленько крепче будешь».

1914 г.

Сергей Есенин

 

Мир привык менять одежду,
что ни день - уже в другой,
так что нет различий между
господином и слугой.
Показал толпе бумагу,
где печать и вензеля,
и, глядишь, тебя, бродягу,
все сочли за короля.
Пропустил стаканчик лишку,
покуражился слегка,
и, глядишь, тебя, трусишку,
все сочли за смельчака.
Изменил хотя бы просто
выражение лица,
и, глядишь, тебя, прохвоста,
все сочли за мудреца.

Но, подняв бокал кларета,
скажем добрые слова
в адрес тех, кто делал это
только ради озорства.
Кто, служа перу и кисти,
в мире пёстрой мишуры
не знавал иной корысти,
кроме радости Игры.
Кто, блефуя всенародно,
потешаясь над толпой,
был порою кем угодно,
но всегда - самим собой!

Леонид Филатов, 1982

•••••••••••••••••••••••••

 

-Господа полковники!
-уже усе майоры
-тут пришла ревизия...
-мы не с этой части.

 

Время для террора
Время сеять страх
Люди очень скоро
Превратятся в прах

Ядерным ударом
Мы разрушим мир
А пока кошмаром
Заполняй эфир

Ненавистью жаркой
Промывай мозги
Знают и кухарки:
Все вокруг враги

Так невозмутимо
За родимый край
Президент любимый
Нас отправит в рай

Смерти всем на свете
Пожелал кумир
Но на стенах дети
Пишут: миру - мир

 

Зачем страдать, несмело задавая
Вопрос извечный: быть или не быть?
Приходится любому, так бывает,
Терять любовь и снова находить

Задать вопрос и не найти ответа
Про главное - про жизнь и про любовь
Молчит и в такт вращается планета
И думаешь о вечном вновь и вновь

Зачем дана нам жизнь на этом свете?
Что можем мы успеть и не успеть?
Зачем невинные порой страдают дети?
О чем мы будем после сожалеть?

Понять других непросто, но пожалуй,
Понять себя, ты знай, всего трудней
Нельзя прийти в конце опять к началу
Так трать с умом, мой друг, остатки дней

 

Я видел пьяниц с мудрыми глазами.
И падших женщин с ликом чистоты…
Я знаю сильных, что взахлёб рыдали…
И слабых, что несут кресты…
Не осуждай за то, в чём не уверен…
Не обещай, если решил солгать…
Не проверяй, когда уже доверил…
И не дари, планируя отнять…
Я знаю мир, он стар. и полон дряни.
Я видел птиц летящих на манок.
Я знаю, как звенит экю в кармане.
И как звенит отточенный клинок…
Я слышал как поют на эшафоте.
И помню как целуют не любя…
Я знаю всех кто за, и всех, кто против…
Я знаю все, но только не себя!!!

Сергей Есенин

 

Запах Женщины...

Сладкая Женщина пахнет корицей.
Строгая Женщина пахнет тигрицей.
Пахнет конфетами Женщина-пышка,
Сеном и злаками - Женщина-мышка.
Травами пахнет и первой росой
Женщина-утро с длинной косой.
Солнечным летом и знойной жарой
пахнут веснушки у женщин порой!
Пахнет цветами Женщина-праздник.
Пахнет дорогой Женщина-странник.
Пахнет романтикой Женщина-книжка,
яркой кометой - Женщина-вспышка.
Сексом и перцем пахнет Женщина-страсть.
Сталью отточенной - Женщина-власть.
Пахнет морозом Женщина-лёд,
лугом цветущим - Женщина-мёд.
Пахнет обманом Женщина-ложь,
сердечными ранами - Женщина-нож,
Лаской и нежностью - Женщина-кошка
и сладкими снами пахнет немножко!
Женщины пахнут по-разному все,
Какой аромат подходит тебе???

Инет.

 

ГЕННАДИЙ ШПАЛИКОВ
«Лают бешено собаки...»

Лают бешено собаки
В затухающую даль,
Я пришел к вам в черном фраке,
Элегантный, как рояль.
Было холодно и мокро,
Жались тени по углам,
Проливали слезы стекла,
Как герои мелодрам.
Вы сидели на диване,
Походили на портрет.
Молча я сжимал в кармане
Леденящий пистолет.
Расположен книзу дулом
Сквозь карман он мог стрелять,
Я все думал, думал, думал -
Убивать, не убивать?
И от сырости осенней
Дрожи я сдержать не мог,
Вы упали на колени
У моих красивых ног.
Выстрел, дым, сверкнуло пламя,
Ничего уже не жаль.
Я лежал к дверям ногами -
Элегантный, как рояль.

1959 г.

 

Следы прошедших лет
Не скроют зеркала
Иллюзий больше нет
Печаль моя светла

Цени же эти дни
И в счастье и в беде
Ведь кончатся они
Как волны на воде

Любовь ищи сейчас
И жизнь свою отдай
Пока не пробил час
Твори, люби, страдай

Не тратя время зря,
Забудь ты лени плен
Себя, как бунтаря,
Ты подними с колен

Зажги в себе огонь
Отважным, смелым будь
Сожми в кулак ладонь
И сделай что-нибудь

 

Губерман?

 

Автор Ольга Рубцова.

 

Все стоять на пути, одиноко, как столб,
только видеть одно – голубиный костел,

в полинялых садах, в узких щелях лощин
голубые расправив, как крылья, плащи

промелькнут стаи рыб в новолуние бед,
осветив облака, словно мысль о тебе.

За холмами дорог, где изгиб крутолоб
мимо сгорбленных изб появляется Бог.

Разрастается ночь, над тобой высоко
поднимается свет из прибрежных осок.

Каждый лист, словно рыбка, лежит золотой:
это крыльями жизнь поднялась за тобой.

Между разных костров – все одна темнота,
о, как тянет крыло, но не смей улетать.

Обгоняя себя, ты, как платье с плеча,
соскользнешь по траве, продолжая кричать.

Так не смей улетать в новолуние бед,
слышишь сосны шумят, словно мысль о тебе.

Леонид Аронзон, 1962