Максония. Отчет о последней поездке в этом году.

Темно, очень темно, издали веет сыростью и странной жаждой побыстрее сорваться в пропасть. Под землей сетит луна с голубоватым оттенком невероятной простоты, в которой сочетается женское мужество и сон младенца. Хм, неужели деревья забыли, что мы дышим, нет они забыли, что они сами дышат, назло, назло. Опавшая листва на небе шуршит, создавая жуткое впечатление массовости или озарение гениального химика, разливающего плазму в пакеты для ювелирных изделий.
Он пробудился. Было около пяти утра. Зачем мне все это? Зачем? Не минуту не сомниваясь, он вышел из дома, за окном ноярь, поглощающий его муки. Благо мотоцикл, находился в кванте его досигаемости. Охранник не понял звук прогревающегося голоса, в его мутных от спирта глазах чтался вопрос, куда? Куда ты вылетаешь? Твое гнездо не поймет тебя. Но ему было все равно. Байк нервно дергался, словно противился обжигающему ветру льда. Зачем ты пробудил меня? Неужели ты не хочешь оставить меня впокое? Но он продолжал путь. Московия пролетела как один миг над трубой вандала, зачем ты покидаешь меня? Останься! Останься! Нет. Он улетал вдаль, покрывая километр за метром, сантиметр за киллограммом.
Он немного замерз, мысли в его голове скакали как комары в ядре глаза. Нет, он был спокоен. Спокоен и расслаблен. Вдруг в повороте появляется тушканчик. Его полосатая капалка останавливает его. МЫсли просыпаются, что ему нужно, почему он не спит? Сердце пело глоткой орла, а он всё зазывал, зазывал, зазывал. Тушанчик предложил трапезу, он соглсился. Неужели они бывают сердцеприютными? ДА, бывают, бывают еще какими. Их речь поражала великие умы бывалых газетных воротил, очень переживали за него. Но ему нужно было продолжать путь.
Владимирская земля его уже встретила гостеприимно, но что то не давло понимания. Где я? Что я? Зачем мне? Он спросил мотоцикл,"может назад?". Нет только вперед взорвал весь пессимизм унылой улыбки. Ну что же делать? надо ехать вперед!!! Светало со скоростью света, скорость света светала. Поздно? Нет, рано. Он продолжает путь, его скорость равнна нулю, но он едит. Едит и бредит, нет не бредит, всего лишь едит. Мыслей никаких, только старики не умирающие раньше времени умирать, с понимание и недоумением провожют его взлядом. Радуются радостной радости, приветливо машут ногой, и не пониают, что заряжают огромной энергией железного коня и его свободного.
В рязанской земле солнце сияло, тревожная пара стариков намекнула, пора бы остановиться. Да! Надо! Изба была полна духом Ганибала. Нет, он сюда не заходил, но наделил эту пару неземной добротой, которую они дарили всем окружающим. Тянет в сон, он вспоминает родных, близких и далеких. Глаза до сих пор хлещет жаркий холод жаркой прохлады, но что то не так. Голос завет домой, а нет это носки взывают о помощи в прохудившихся лаптях. Да, ты не современный житель Альфы, сию минуту ты всадник ополчения, ополчения осознания затмения. Его двуногая лошадь не пересатавала передвигать копыта, изредка просила есть, но он давал ей только пить. Чужой не жаловался, уже даже радовался и просился вперед, но курс был уже проложен, нужно возвращаться. Хлопья белых тараканов, пытались напугать пару бе шаных идиотов, наездника и коня, но им было не до них.
Московия встречала нехотя. Чё те надо здесь? Надо, я еду домой. В дом, который он не признаёт, но под гнетом бешаной небесной канцелярии, он ставит железного друга в стойло. Ну может еще чуть-чуть? Нет, конь принял позу сна, гнездо в норе свито, надо смериться.
Потом еще весь вечер он гулял с друзьями, пел песни, слушал песни, но так и не забыл тот листик счастья, тот таракан свободы, ту живую молнию, пронзавшую его всю его локальную эпопею...

з.ы. кто не знает. Вчера я выехал в 5 утра, проехал владимирскую, рязанскую и московскую области. После чего гулял с друзьями до недавнего врмени. Кого обидел извините, кого задел простите!

 

Спасибо.
Водочка вкусной была, пиво долгим, а текилла отрезвляющей!!!

 

На острие атаки!!!

 

Нет, это все было в голове во время поездки.

Ну шо, испугалси?